Ощущение возвращения в детство в некотором смысле и произошло. Повесть о природе, а о природе было принято читать в школе, учась осознавать ее как образ красоты… И вот он опять, XX век, советская литература… И какая сила, какая чистота, какая высота темы и чувств… Даже как-то непривычно было среди современной меркантильности, психологичности и циничности вдруг окунутся в абсолютно другую атмосферу… Поначалу это ощущается даже как-то чуждо. Все кажется нереально …человечным! Но, потом, пройдя сквозь целительные строки, отстранившись от бешеного ритма современности, начинаешь ощущать завораживающий язык книги.
Встречи с Паустовским всегда особенные – в них есть что-то от самой природы: красота, искренность, глубина, душевный разговор… Он умеет говорить о высоких вещах без пафоса, без драматизма, просто и правдиво. Но этой открытостью и «прозрачностью» он создает в читателе собственную силу восприятия.
Казалось бы, такое поэтическое понятие для большинства людей, как лес, в его произведениях становится и драмой, и трагедией, и судьбой, и работой, и наукой, и даже тема войны здесь есть…
«Повесть о лесах» – написана в 1948 году.
Повесть состоит из рассказов, в которых отражены судьбы разных людей и поколений. Но главный персонаж всей повести – лес. В каждом лес нашел свое место – Чайковский («Скрипучие половицы»), Аграфена, Петр Максимович, Леонтьев, Коля с Анфисой, Мария Трофимовна. Паустовский рассказывает много интересного о самом лесе, о том, о чем не очень-то вспомнится из школьного курса географии или истории, о том, о чем вообще неизвестно большинству людей – о прошлом лесов:
«Мещора – остаток лесного океана. Мещорские леса величественны, как кафедральные соборы. …он [Мещерский край] лежит между Владимиром и Рязанью, недалеко от Москвы, и является одним из немногих уцелевших лесных островов, остатком «великого пояса хвойных лесов». Он тянулся некогда от Полесья до Урала В него входили леса: Черниговские, Брянские, Калужские, Мещорские, Мордовские и Керженские. В этих лесах отсиживалась от татарских набегов древняя Русь».
О последствиях уничтожения лесов – оврагах, суховеях, бесплодных землях, паводках, которые разрушают русла рек, вызывают обмеления. В его повести упоминается и о том, какой урон нанесла война лесам.
«…Во время войны у нас погибли леса на площади почти в двадцать миллионов гектаров. В одной только Белоруссии гитлеровцы сожгли, вырубили и обратили в пустыри пятьсот тысяч гектаров леса. В первую очередь фашисты уничтожили превосходные леса, созданные трудами человека, посадки лиственницы на Смоленщине и дубравы Украины. В Орловской области они вырубили все рощи, воспетые нашим Тургеневым»
Об этом как-то странно даже размышлять, когда думаешь, что война погубила жизни стольких живых людей. И как удивительно, что и лес тоже умирал, истреблялся, оставляя мертвую землю. А после войны человеку для мирной жизни надо было восстанавливать не только дома, дороги, но и …лес.
Книга очень познавательная и интересная. Где бы и когда бы я еще узнала об особенностях кипрея и об удивительной сосне Муррея, канадском тополе и дугласовой пихте?
«…сосна Муррея. Ее прозвали "пожарной сосной" за ее свойство великолепно разрастаться на гарях. Это свойство объяснялось тем, что шишки такой сосны висели на дереве по пятнадцать - двадцать лет и раскрывались только в сильную жару. Легче всего эти шишки раскрывались во время лесных пожаров. Но семена высыпались из шишек только после того, как огонь прекращался. Семена "пожарной сосны" не теряли всхожести десятки лет.
…Но самым замечательным из "быстроходных" деревьев была, конечно, дугласова пихта. У себя на родине, в Канаде, она поднимается в высоту на семьдесят пять метров. Средний возраст дугласовой пихты доходил до тысячи лет»
Или о муравьях в лесных дубравах?
«…В дубовых перелесках нет дорог. Они непроезжи и опасны из-за муравьев. В знойный день пройти через дубовую заросль почти невозможно: через минуту все тело, от пяток до головы, покроют рыжие злые муравьи с сильными челюстями. В дубовых зарослях бродят безобидные медведи-муравьятники. Они расковыривают старые пни и слизывают муравьиные яйца»
Паустовский пишет о людях, которые живут заботами о том, как ухаживать, спасать, восстанавливать, культивировать этот зеленый мир. Очень впечатлил рассказ о лесном пожаре («Встречный огонь»). А образ Петра Максимовича, который в блокадном Ленинграде, почти умирая, думал о семенах и будущем восстановлении лесов? Достаточно почитать биографии известных лесоводов России, чтобы понять, что во все времена были такие удивительные люди, способные всю свою жизнь посвятить науке и делу такой важности. Да, чтение этой книги, будто прикосновение к огромному живому зеленому миру, где лес – это огромная вселенная, зеленый океан!
Повесть «Мещорский край» была написана в 1939 году. Это путешествие в лесной край Рязанской области, где свои красоты, свои жители, свои законы и тайны. Паустовский пишет таким живым языком, что в словах возникает и образ, и звук, и запах, и почти прикосновение лесного мира. Невозможно читать быстро такое повествование, хочется наслаждаться каждой строчкой, растворяясь в неспешном ритме природной жизни, впитывая ее красоту во всех проявлениях. И в этом предвидит Паустовский некоторую трудность для читателей, думаю, особенно современных:
«Но, должно быть, нелегко будет читать эту книгу. Человек стал слишком тороплив, а такие книги надо читать медленно, стараясь увидеть внутренним взором все, что там написано»
И это написано в 1939 году! Уже тогда он видел, как разителен образ жизни городских людей, оторванных от природы.
Но, погружаюсь в рассказы о Мещорском крае, я, которая всего несколько раз была в лесу, понимаю, что хочется иногда «жить» в этой книге. В ней будто воздухом чистым наполняешься, каким-то внутренним покоем и красотой. Потому, наверное, что слово у Паустовского душевно и реально наполнено, оно отражение настоящей природы и жизни.
Одно описание дождя чего стоит:
«…Были серые теплые сумерки, перепадал нерешительный дождь. Он шумел по кустам, стихал, потом снова начинал шуметь, как будто играл с нами в прятки.
– Возится этот дождь, как дитё, – сказал Степан. – Чисто ребенок – то тут шелохнет, то там, а то и вовсе притаится, слушает наш разговор»
«…Особенно хорошо в беседке в тихие осенние ночи, когда в саду шумит вполголоса неторопливый отвесный дождь.
Прохладный воздух едва качает язычок свечи. Угловатые тени от виноградных листьев лежат на потолке беседки. Ночная бабочка, похожая на комок серого шелка-сырца, садится на раскрытую книгу и оставляет на странице тончайшую блестящую пыль.
Пахнет дождем – нежным и вместе с тем острым запахом влаги, сырых садовых дорожек.
На рассвете я просыпаюсь. Туман шуршит в саду. В тумане падают листья»
Паустовский отмечает:
«Чехов устами доктора Астрова выразил одну из своих совершенно удивительных по меткости мыслей о том, что леса учат человека понимать прекрасное. В лесах с наибольшей выразительностью предстают перед нами величавая красота и могущество природы, усиленные некоторой дымкой таинственности»
Книга Паустовского тоже учит любить не только леса, наверное, но и вообще природу, людей, жизнь. Ведь невозможно не ощутить того как сам Паустовский все это любил!
«…Неужели мы должны любить свою землю только за то, что она богата. …Не только за это мы любим родные места. Мы любим их еще за то, что, даже небогатые, они для нас прекрасны. Я люблю Мещорский край за то, что он прекрасен, хотя вся прелесть его раскрывается не сразу, а очень медленно, постепенно.
На первый взгляд – это тихая и немудрая земля под неярким небом»
«…Всю ночь огонь костра то разгорается, то гаснет. Листва берез висит не шелохнувшись. Роса стекает по белым стволам. И слышно, как где-то очень далеко – кажется, за краем земли – хрипло кричит старый петух в избе лесника. В необыкновенной, никогда не слыханной тишине зарождается рассвет»